Глава 7

— Я расшифровал, что передает автоматический передатчик, — сообщил Кэрли по радио из рубки. — Раскрыл шифр. Там ясно говорится: «Держитесь подальше».

— Ну, спасибо, — сказал Билл, входя вслед за Кейном в помещение, которое было, по-видимому, чем-то вроде центра управления. — Иди-ка поскорее сюда — и приведи с собой арестованных. Может быть, они сообразят, что тут происходит.

Когда не знаешь, что делать, постарайся свалить ответственность на кого-нибудь другого, — это давняя армейская традиция.

Все в помещении было покрыто тонким слоем пыли. В том числе трупы трех человек, высохшие и сморщенные, как мумии, которые сидели во вращающихся креслах перед безжизненным пультом управления.

— Что вы по этому поводу думаете? — спросил Билл Кейна.

— По всей видимости, это живые организмы, прекратившие функционировать, — ответил тот. — То есть покойники. Если только не что-нибудь еще.

— Например?

— Например, нечто неведомое, далеко выходящее за пределы наших знаний, — сказал Кейн. — Возможно, мы столкнулись с каким-то неизвестным до сих пор явлением.

— Вот ужас! — вскричала Киса. — Ужас — вот что это такое. Ох, я сейчас упаду в обморок...

Что она и сделала, но никто не обратил на нее внимания.

— Они совсем усохли, — сказал Мордобой. — Гляньте-ка. Он дотронулся концом топорища до одного из мумифицированных тел, и оно тут же рассыпалось, превратившись в кучку пыли и высохших костей.

— Ну вот, наделал дел, — сказала Рэмбетта. — Не хватало только, чтобы нас постигло проклятие мумии.

— Говоря теоретически, — возразил Кейн назидательно, — проклятие такого рода может подействовать на человека лишь в том случае, если он в него верит. Лично я не верю.

— А я уж не знаю, во что и верить, — простонала Киса, которая сразу пришла в себя, как только заметила, что на ее обморок никто не обратил внимания. — Это прямо как фильм ужасов.

Ввели пленников, все еще связанных вместе. Капитан Блайт изумленно выпучил глаза, увидев военную форму, внутри которой не было ничего, кроме кучки пыли.

— Кто мог это сделать? — в ужасе спросил он. — Это же был офицер! Опасности обычно подвергаются только рядовые, а не офицеры. Есть же такое правило!

— Мне представляется, что кто-то — или что-то — действует не по правилам, — сказал Кейн. — Если мне будет позволено высказать догадку, то я бы сказал, что кто-то высосал из них всю жизненную силу, а также большую часть жидкости, которая содержалась в их организме.

— Ох, только без подробностей, — простонала Киса, бледная как смерть.

— Что значит — высосал? — спросил Мордобой, наморщив лоб и с трудом соображая. — Вроде как большой комар, что ли?

— Это дело рук инопланетянина, — уверенно возразил Билл, покачав головой. — Или скорее инопланетян. Не одного и, может быть, даже не двух. Положение серьезное.

— Чего там серьезное, — зарычал Мордобой, размахивая топором и ненароком превратив в кучку пыли еще одну мумию. — Дать им как следует, пусть только подойдут!

— Я предлагаю немедленно покинуть станцию, — сказал Билл. — Это выходит за пределы нашей компетенции.

— Поддерживаю, — сказала Киса.

— И я, — сказал Ларри, а может быть, Моу.

— И я, — подтвердил другой клон. — Пошли отсюда.

— Ухуру! — сказал Билл в микрофон своей рации. — Выйди на связь, Ухуру.

Ответа не было — рация молчала. Воцарилась глубокая могильная тишина.

— Они до него добрались! — воскликнул Мордобой. — Бедняга Ухуру, его уже съели!

— Я так и знала! — вскричала Киса. — Это ловушка. Мы все здесь погибнем!

— Опять каркаешь? — перебила ее Рэмбетта. — Мы еще точно не знаем...

— Ухуру слушает, Билл, — раздалось из динамика. — Я был в морозильнике, доставал свиные отбивные, чтобы разморозить.

Чего тебе?

— Сколько времени нам потребуется, чтобы взлететь? — спросил Билл. — У нас кое-что неладно.

— Да нет, у нас много чего неладно, — ответил Ухуру. — Почти все переломано. А что не переломано, то исковеркано до неузнаваемости. Мы потеряли оба защитных экрана, и трубопроводы почти все текут. В том числе и канализация. А у микроволновой печи сломалась защелка.

— Сколько времени? — с трудом выговорил Билл. — Сколько времени понадобится на ремонт?

— Ну, я думаю, что печь запущу часа через два, самое большее — через три.

— Забудь про свою печь, идиот! Через сколько времени мы сможем взлететь?

— Может быть, через неделю, если найдем на станции запасные части, — ответил Ухуру. — А может быть, и никогда, если не найдем.

— Как вы думаете, есть у нас неделя времени? — спросил Билл Кейна.

— Ни в коем случае, — ответил тот.

— Я хочу есть, — заявил Мордобой, глотая слюну. — Всегда хочу есть, когда дело плохо.

— У нас два комплекта еды, — сказали Ларри и Моу. — Специально на такой случай. Приступайте.

— Настоящая еда! — воскликнул Блайт. — Мясо!

— Передайте-ка мне бутерброд, — вкрадчиво сказал Кристиансон.

Рэмбетта злобно посмотрела на него.

— Пожалуйста, — сказал Кристиансон. — Я забыл сказать «пожалуйста». Простите меня. Будьте так добры, передайте мне один из этих замечательных бутербродов.

— Вернетесь на корабль — до отвала наедитесь окры. А пока смотрите, как будем есть мы.

Кристиансону больше ничего не оставалось. Он стоял и смотрел, время от времени издавая жалобные стоны, когда кто-нибудь с довольным видом рыгал или облизывался. Капитан повернулся к мятежникам спиной и сердито разглядывал уцелевший труп.

Уписывая бутерброды, Билл тоже время от времени поглядывал через плечо на труп. На вешалке висело двенадцать скафандров. Какая судьба постигла остальных девятерых?

— Дай пожевать Рыгаю, Билл, — сказала Рэмбетта. — Похоже, он тоже не прочь закусить.

— Уже пробовал, — ответил Билл. — Не желает. Ему подавай только окру. С тех пор как обожрался пончиками, больше ничего, кроме окры, не ест.

— Я слышал! — завопил капитан Блайт.

— Ничего вы не слышали, — прорычал Мордобой.

— Лично я ничего не слышал, — вмешался Кристиансон. — Особенно про пончики. Будьте так добры, дайте мне бутерброд. Пожалуйста.

— Можете подобрать крошки после Ларри, — сказал Моу. — Он не может так есть, чтобы не насорить вокруг.

— Я кое о чем подумал, — сказал Кейн.

— Да? — отозвался Билл. — И что вы надумали?

— Ну, прежде всего, тут, видимо, происходит что-то странное.

— Рад, что вы это заметили, — сказал Билл. — Когда видишь две мумии, которые превратились в пыль, и еще одну, которая может превратиться в пыль в любую минуту, всякий догадается, что происходит что-то странное.

— Не только это, — сказал Кейн. — Но почему мы сейчас едим?

— Потому что проголодались, — ответила Рэмбетта — Я тоже проголодался, — продолжал Кейн. — Это само по себе странно. Будучи андроидом, я не запрограммирован на голод, если не считать случаев, когда у меня садятся аккумуляторы или надо залить масла.

— Может, надо малость заправиться электричеством? — предложил Мордобой.

— Нет, в этом пока нет необходимости, — ответил Кейн. — Мне кажется, здесь что-то влияет на наше поведение. Как иначе можно объяснить тот факт, что мы сидим здесь и едим, хотя нам угрожает смертельная опасность и рядом находятся мумии разной степени сохранности? Это просто нелогично.

— Что вы предлагаете? — спросил Билл.

— Ну, для начала возьму-ка я, пожалуй, еще бутерброд, — сказал Кейн, потянувшись к груде бутербродов на столе.

— В этом что-то есть, — заметила Рэмбетта, вгрызаясь в свиную отбивную. — Я не просто голодна — у меня появилось непреодолимое желание пойти бродить в одиночестве и совершить что-нибудь такое необыкновенное, невзирая на все эти опасности.

— И у меня тоже, — заявил Мордобой, взяв еще бутерброд. — Но меня всегда на что-нибудь такое тянет.

— Меня никогда ни на что такое не тянет, — сказала Киса, — но сейчас я чувствую, что тянет. Бродить одной в темноте, и чтобы за каждым углом прятались всякие ужасы. Для такой отъявленной трусихи, как я, это совершенно необычно. Не знаю, чем это вызвано.

— Может быть, тут что-то есть в пыли? — предположил Кейн, проведя по поверхности стола пальцем и внимательно разглядывая его. — Может быть, это вовсе не пыль, а споры, которые влияют на наше сознание?

— Споры? — переспросил Ларри, а может быть, Моу: они столько раз пересаживались за столом, что Билл опять запутался. — Что значит споры?

— Я так и знала, — простонала Киса, пытаясь стряхнуть невидимые споры со своего бутерброда. — На нас напали грибы-убийцы, и мы все погибнем!

— Ты уже третий раз за последние двадцать минут принимаешься каркать. Киса, — заметила Рэмбетта, не переставая жевать. — Что за панические настроения!

— Я должен изучить эти потенциальные споры в своей лаборатории, — сказал Кейн. — Но сначала я, пожалуй, поем еще немного, а потом поброжу один по этому странному месту.

— Кэрли, а почему бы вам с Ларри не попробовать включить пульт управления? — предложил Билл. — Может быть, в его памяти хранится вахтенный журнал, и мы из него узнаем, что тут случилось. Или, может быть, кто-нибудь здесь вел какие-нибудь записи.

— Хорошая мысль, — согласилась Рэмбетта. — Предлагаю разойтись и обыскать все самые дальние, темные и страшные уголки станции, пока не найдем чего-нибудь такого.

— Подождите! — возразила Киса.

— Чего ждать? — спросил Кейн. — Не хотите ли вы сказать, что боитесь бродить одна и шарить в самых темных и опасных углах?

— Нет, не в этом дело, — ответила Киса.

— А в чем? — спросила Рэмбетта.

— Я все еще хочу есть, — сказала Киса. — Передайте мне еще что-нибудь, пожалуйста.

Билл почувствовал, что больше не может проглотить ни кусочка, и встал из-за стола. Рыгай куда-то скрылся — должно быть, отправился на поиски окры. Билл наугад выбрал одну из дверей, открыл ее и оказался в длинном темном коридоре. Хорошо запомнив урок, Полученный от Кейна, он первым делом включил свет, но это почти не помогло: коридор все еще оставался темным и пугающим.

«Попробуем рассуждать логически, — подумал Билл. — Если бы я был дневником или чем-нибудь еще в этом роде, где бы я лежал? Наверное, в каком-нибудь наводящем ужас углу, рядом с грибом-убийцей».

Новая ступня все больше беспокоила Билла. Она перестала увеличиваться в размерах, но становилась тяжелее и тяжелее, и Билл с большим трудом таскал ее за собой. Кожа на ней была некрасивого серого цвета и вся сморщенная. Такая ступня вполне годилась для слона, но не для солдата Империи, рвущегося в бой. На нее не влез бы ни один армейский ботинок. Впрочем, подошва у нее стала такая толстая, что вполне можно было обойтись и без обуви.

По полу коридора шли какие-то мокрые слизистые следы. Билл не мог понять: что это — ключ к разгадке тайны или просто свидетельство того, что здесь пробежал Рыгай, по обыкновению пуская слюни? Приоткрыв наугад какую-то дверь, Билл заглянул в комнату. Там сидела за столом еще одна высохшая мумия. Значит, теперь не хватало только восьмерых.

Он осторожно вошел в комнату и оглядел ее, надеясь найти ключ к разгадке тайны. Это была стандартная солдатская каюта: фанерная тумбочка, шкаф со сломанной дверцей, контейнер с противозачаточными средствами на стене, койка с каменным матрацем и мумия. На столе лежала толстая конторская книга в черном переплете с вытисненными словами: «ВАХТЕННЫЙ ЖУРНАЛ СТАНЦИИ». Из шкафа доносилось какое-то царапанье и тяжелое, хриплое дыхание. Ключей к разгадке тайны тут было сколько угодно.

Тяжелое дыхание?

— А ну, Рыгай, вылезай оттуда, — позвал Билл, подходя к шкафу. — Будь умницей.

Вместо ответа снова послышалось царапанье.

— Хватит этих глупостей, а то рассержусь, — сказал Билл, взявшись за дверцу. — Вылезай, я тебе окры дам.

Билл распахнул дверцу, и в этот момент в каюту из коридора с рычаньем и лаем ворвался Рыгай. Из шкафа же выбежало какое-то маленькое существо и шмыгнуло в сторону. Рыгай, взвизгнув, подскочил высоко в воздух. Билл, выругавшись, тоже подскочил высоко в воздух, а когда опустился на пол, проломил его насквозь своей слоновьей ногой.

— Напугал меня до смерти, — прикрикнул он на Рыгая, который, прижав уши и ощетинившись, стоял на койке и глухо рычал.

Не меньше минуты ушло у Билла на то, чтобы извлечь из дыры в полу свою огромную ступню. Потом он заглянул в дыру, ожидая увидеть там какое-нибудь подвальное помещение. Но он ошибся.

— Эй! — заорал он. — Сюда! Все сюда!

— Нашли вахтенный журнал? — крикнул из коридора Кейн, перекрывая топот бегущих ног.

— Не только журнал! — крикнул в ответ Билл. — Тут под станцией что-то есть! Что-то очень большое! Не то пещера, не то какая-то огромная пустота.

— Пустота? — переспросила Рэмбетта, врываясь в каюту с ножами в обеих руках.

— Да нет, она, кажется, не такая уж пустая, — сказал Билл, глядя в темную дыру. — Там шевелится что-то необыкновенно мерзкое и до невозможности отвратительное.