Интервью Джеффа Голдсмита (1) (1999)

«В рядах ВМФ в Квинзе, моей главной задачей было остаться в живых. Были времена великой дипресии», — вспоминает Г. Гаррисон. В детстве ребяческое увлечение моделями самолетов быстро сменила увлеченность чтением, ведь это не стоило ни копейки. У Гарри был бесплатный абонемент в местную библиотеку. «Я читал все без разбору, по 15 книг в неделю и все, что печатали в журналах научной фантастики. С 10-ти лет я в рядах поклонников НФ, далее стал одним из основателей Лиги Научной Фантастики Квинза.»

— Так, когда все-таки вы решили стать писателем?

— Ну, я постоянно делал иллюстрации. Мне трудно было выбрать между изобразительным искусством и литературой. Да и меня особо никто не спрашивал. Мы из тех, кого называли военным поколением. Стукнет тебе 18, пожалуйте на призывной пункт. Пошел на войну в ВМФ, где и стал техником — наводчиком многоствольной зенитной установки.

— Ну-ну, и что же стоит за этим термином?

— В основном, это почти то же самое, что делает сейчас компьютер, только обслуживает он набор из кулачков, станин, передач сцепления, электромоторов, которые вместе составляют блок больших пушек. Ну, так или иначе, но все закончилось тем, что я стал инструктором орудийной обслуги. Война закончилась, и я из армии подался прямиком в художественную школу.

— Круто! Поворот на 180 градусов?

— А как же! И занимался рисованием почти 10 лет. Рисовал комиксы, иллюстрации, занимался художественным редактированием. Познакомился с Лесли Картерисом (Leslie Charteris) и написал сценарий для его страницы комиксов «Святой» (Saint). Позже, в 90-х годах, на основе его было сделано очень популярное телевизионное шоу и кино версия под одноименным названием). Дошло до того, что я даже без особой огласки продолжил его тему Святого в романе «Вендетта Святого» (Vendetta for the saint). Потом в Европе я познакомился с Деном Бэри (Dan Barry) и писал для него сценарии для серии комиксов под названием «Сверкающий Гордон» (Flash Gordon).

— Понятия не имел, что вы были задействованы в бизнесе производства комиксов.

— До 40-х годов я писал и редактировал комиксы. Когда они почили в бозе из-за правительственных разборок, их место заняли комиксы — ужастики, я бросил это занятие и ринулся в дебри научной фантастики.

— Именно это вынудило вас уйти в литературу НФ?

— В основном. Понимаете, я всегда себя причислял к поклонникам этого жанра. Иллюстрировал НФ, это ввело меня в круг писателей — профессионалов, в Нью-Йорке в частности. Когда все друг друга знают это здорово! Cyril Kornbluth, Fred Pohl, Fletcher Prat, Frederick Brown, A.E. vanVogt, Robert Heinlein — знакомые с детства имена, толпа гениев! Я уже тогда написал и продал несколько НФ рассказов, нет, на самом деле один, самый первый, я продал издателю Деймону Найту (Damon Knight) он разбил его на три части, которые я проиллюстрировал для его журнала. И тут я вошел в раж, прорвало, писал для всех: Astounding, Galalxy, Fantasy & Science Fiction, Worlds Beyond (названия журналов). Я стал свободным художником, писал обо всем от приключений, любовных историй, истинности веры — обо всем, что можно было продать. Затем меня пригласили выполнять редактирование в некоторые из этих журналов.

— Итак, набрав силы, опыта вы приступили к работе над первым романом. Когда это произошло?

— Когда я выбрал тему для романа, оказалось, что Нью-Йорк не лучшее место для кропотливой творческой работы. Надо было уезжать. У меня уже была семья, у нас с Джоан рос ребенок, ему тогда исполнился один год. Жене перспектива стать домашней хозяйкой где-то там, в деревне, не очень нравилась. Ее сфера — модельный бизнес, танцы. А у меня уже был опыт жизни вдали от цивилизации. Во время войны мы базировались большей частью на границе с Мексикой. Жизнь там попроще и дешевле. И мне это нравилось. Шел 1956 год. Книга называлась «Мир смерти» (The Deathworld). Ее часть за частью купило издательство Astounding, и она заняла второе место среди номинантов премии Хьюго, там как всегда лучшим был Хайнлайн (Heinlein). Кто знает, какова судьба была бы у моего романа, если бы сроки его публикации немного сдвинулись.

— Это моя настольная книга. Думаю, она выдержала испытание временем.

— Спасибо.

— Перед тем, как мы продолжим основную тему интервью, может вы сможете рассказать что-либо интересное о ком-либо из ваших соратников по жанру?

— Они все презабавные люди, у каждого есть какая-либо особенная черта характера, свой пунктик. Фил Дик (Phil Dick) (автор книги «Снятся ли андроидам электрические овцы?» (Do androids dream of electric sheep?) по которой был сделан хит «Бегущий по лезвию» (Blade runner)) был просто ненормальным, но хорошим товарищем. Когда на него находила очередная мания, всем было очень весело. Однако один раз было не до смеха. Он положил глаз на одну молодую леди и только за то, что я перебросился с ней парой фраз он пообещал прикончить меня. Что поделаешь, депрессивное состояние! Оно на столько отразилось на Филе, что тот больше часа не давал мне покоя, намереваясь «урыть» меня. Но все закончилось благополучно и больше подобное не повторялось.

— Вы говорили, что знали Айзика Азимова (Isaac Asimov). О нем что-нибудь можете рассказать?

— Азимов был чудесным парнем, всегда в хорошем настроении. Однажды случилось мне увидеть его совершенно другим. Это было спустя год после его развода с первой женой. Чего стоил ему этот разрыв — стало видно всем. Он упал духом. Диксон (Gordy Dickson) и я решили устроить для него мальчишник, посидеть, пропустить по маленькой, но столько, чтобы за вином ушла вся та тоска, которая переполняла Азимова. Но он был трезвенником. Он так и просидел весь вечер, не притронувшись даже до рюмки с шерри, а я и Диксон упились вусмерть!

— Прикол! Я и не знал, что Азимов был трезвенником!

— Как всегда история закончилась относительно благополучно. Знаете, именно мне он обязан этим, это я познакомил его с Шерли Тэмплесс (Shirley Templess). После этого он взялся разносить выпивку по гостям. Хороший выход из положения. Не станете же вы предлагать такому человеку пропустить рюмашечку за компанию с вами. И вот еще что интересно. Он очень благодушно относился к пародированию. Когда я использовал его стиль в своем романе «Билл, герой Галактики» (Bill, the Galactic Hero), он высказался об этом, как о чем-то забавном. А Хайлайн перестал разговаривать со мной, когда я в эту книгу сделал вставки, пародируя его стиль.

— Да, всем не угодишь. Давайте поговорим немного о вашей последней работе «Звездно — полосатый на века!». Это первая книга из трилогии, верно?

— Да.

— Многотомные романы, серии. Они и задумываются вами в таком варианте?

— Ни в коей мере. Однако, _ тут не обойтись без примера. Для того чтоб написать роман «Запад Эдема» (West of Eden), мне пришлось горы справочной литературы в поисках доступного объяснения тридцати тысячам специальных терминов. И когда я послал сценарный вариант моему агенту, он сказал, что в одну книгу это все никогда не поместится. Я с ним не согласился. Однако, не написав и десятой части того, что планировал, я понял, что погорячился. Количество листов книги уже превысило половину ее запланированного объема. Звоню агенту, тот издателю, который рад радешенек. Для него, чем больше, тем лучше. Контракт меняется, будет трилогия. Когда я писал «К звездам» (To the Stars), редактор начал сетовать, что я слишком много опустил из того, что было включено в предварительный сценарий. Пришлось переделывать, а потом писать продолжение — «Мир на колесах» (Wheelworld) и завершить трилогию книгой «Возвращение к звездам» (Starworld).

— А как было с моей любимой «Стальной Крысой»?

— Ну, она еще одно отличное подтверждение невозможности строгого планирования объема будущего романа. Первую книгу с этим названием очень здорово раскупали, герой был забавен, и я сразу написал продолжение. Проходило пару лет, и меня опять осеняла какая-нибудь идея, воплотителем которой мог быть Крыса, и выходила в свет следующая книга этой серии. Изначально никто не думал, что это будет многотомный роман, так вышло само собой, волей случая. Кстати, сейчас заканчиваю книгу «Стальная Крыса на манеже». Это будет десятая и, наверное, последняя книга этой серии.

— Как жалко. Уж очень мне полюбился этот роман. Расскажите еще немного о романе «Звездно — полосатый на века!»

— Наверно это будет моей самой серьезной работой, жанр исторической научной фантастики сложный, требует большой работоспособности, тяги к кропотливой исследовательской работе. А наш брат ленив. Вот почему так мало написано интересного в этом жанре. Да, надо по настоящему любить то, чем занимаешься. Для того чтобы начать писать эту книгу, мне надо было потратить 30 лет на исследование исторического материала. Я давно коллекционирую все, что относится к временам Гражданской войны. Кое-что из этого материала я уже использовал в своих романах. Некоторые факты из последних поступлений в мою коллекцию стали основой для романа «Время для мятежника» (A Rebel in Time), они же будут использованы в моем последнем романе. Опять же, агент запел свою старую песню, когда ему на стол взгромоздили его сигнальный вариант. Он только сказал, что чем толще кипа страниц, тем больше книг из нее можно сделать. Он оказался прав и с тех пор я уже не занимаюсь количественными предсказаниями, однотомный роман — невозможная ситуация, они размножаются.

— А как на счет планирования? Великое невозможно планировать!

— Вот и я о том же. Это та отрасль промышленности, которая не терпит застоя, покоя, стабильности, все находится в движении, постоянно меняется и очень важно быть готовым в любую минуту измениться, приспособиться к новому. Вот вам пример. До настоящего времени все мои романы в основном продавались только у нас, однако издательства работают на полную силу и рынок реализации их продукции уже никто не ограничивает. И все же, мои книги всегда были желанным материалом для перевода и то, что их перевели уже на 27 языков, расширило круг моих поклонников и последователей. Здорово, что открылись такие каналы интеллектуального обмена, для меня это во много раз более радостно, так как в России я занимаю первое место в списке авторов научной фантастики.

— Неужели? Откуда у них вдруг такой интерес, как, по-вашему?

— Ему способствовали, на мой взгляд, гласность и большая открытость рынка в условиях свободных экономических отношений. В общем, на сегодняшний момент там издано в твердом переплете что-то около 100 тысяч экземпляров каждого из моих романов, а один из моих романов вышел в мягком переплете тиражом 600 тысяч экземпляров, и все раскупили!

— Это действительно здорово! Как я понимаю, мы с вами сейчас подходим к окончанию первой части интервью, поэтому хотелось бы услышать пожелания тем читателям, которые выбрали в качестве своей будущей профессии — литературное творчество.

— Да, спросил меня как-то молодой коллега о том, как попасть в число союза писателей — ветеранов научной фантастики. Пишите и публикуйте хотя бы по роману в год и лет через сорок милости просим. Беда только в том, что ускорить этот процесс трудно. Я то сейчас пишу только свой 43-й роман!

— То есть вы сейчас уже свой человек в ваших кругах?

— Ну да, но, возвращаясь опять к теме, кто из нас может предсказать будущее развитие нашей писательской индустрии? Кингсли Эймис (Kingsley Amis) однажды отметил, что НФ проделала путь от «Био — волка» (Beowolf) до «Пробуждения Фингана» (Finnegan's wake) за сорок лет. По-моему он прав. В 20—30 годах — литература в мягком переплете, а потом огромное количество книг в твердом переплете заполнивших рынок 50—60 годов. А сегодня, НФ как жанр, совершенствуясь, расслоилась на героическую, военную, сказочную, историческую, чисто детективная фантастика отходит потихоньку на задний план.

— Согласен. И последнее. Круглосуточно работающее телевидение, видеоигры, интернет, киношники, выпускающие в среднем по 5 художественных лент еженедельно, как, по-вашему, может в таких условиях НФ сохранить свою жизнеспособность? Как она себя чувствует?

— Что касается книжного дела, то не очень_ Однако на телевидении и в кино НФ не сдает своих позиций, не теряет популярности. Понимаете, то, что проверено временем, переиздается и очень хорошо продается, что же до остального, ему еще нужно отвоевать себе место на книжных полках. Многие сейчас пишут, читают меньше. С фантастикой это еще не так заметно, а остальные жанры,_ дела там не блестящие. У нас авторы, придерживающиеся принципов «чистой» НФ по рейтингу стоят на втором месте после представителей какого-либо из разновидностей жанра. Социальные процессы сейчас подняли рейтинг детективов, и опять вспомнилась аксиома — «Детектив всегда раскупят». А наши «старики» потихоньку уходят и молодых что-то не густо, заменить «стариков» некому.

— Нам еще повезло, что мы по-прежнему можем рассчитывать на вас, на ваши романы, которые ждут от вас в скором будущем. Гарри, я знаю, что вы сейчас с головой ушли в работу над чем-то новеньким и очень благодарен за то, что вы нашли для интервью время. Спасибо.

— Мне тоже понравилось наше общение.